- Это наш момент! - Дима поднял сжатые руки к груди, лицо его было полно решимости с самодовольной улыбкой. - Это наше время сиять. Мы ждали целый год и теперь, наконец, у нас есть шанс.
Его друзья слушали его с трепетом и ртами открытыми до пола, банки со слабым алкоголем символически стояли под боком. Дима всегда был в восторге в течение месяца прайда, также известного среди грязных простолюдин как июнь. Почти на каждой плоской поверхности его комнаты гордо красовались радужные флажки, даже покрывала на кровати были заменены на радужные. Заказывали, конечно, на Amazon, потому что в России геев не любят.
Дима отправлял е-мейл за е-мейлом местным властям в надежде получить разрешение на проведение гей-парада в центре Москвы. Сначала их проигнорировали, затем он получил вежливое предупреждение, чтобы он прекратил эту форму домогательств. И несмотря на то, что он не хотел это признавать, от ответа у него в животе появились бабочки. Небольшое чувство растущего волнения от того, что они приблизились на шаг ближе к достижению своей цели. Хотя эти эмоции были недолговечными. Мимолётные. Как запретный летний роман.
Но в этом году он получил ответ в котором уполномочили провести парад в центре города. Это было лучшее письмо, которое он получил за свои 18 лет примитивной жизни. Он наконец-то сможет объединить силы - и руки - со своими товарищами из ЛГБТК+ и они будут петь и маршировать в сторону красного кремлёвского заката.
- Я уже создал событие во Вконтакте, Одноклассниках и даже в Facebook. Я пригласил всех! - Он акцентировал последнее слово.
- Кто-нибудь отреагировал на это событие? - Наташа перед тем как заговорить, подняла руку.
- Ну… - протянул Дима и закатил глаза в сторону. Конечно, они откликнулись. Откликнулись почти все люди, получившие приглашение. Просто словами, которые не говорят представители высшего общества.
-В какой-то мере… - Закончил он.
- Не могу дождаться похвастаться новыми каблуками! - Вмешался Вадим с широкой улыбкой на нежном лице и певучим голосом объявил, - они потря-я-ясные!
- Я поцелую девушку… нет, всех девушек. - Наташа самодовольно кивнула. Она почти чувствовала, как мягкие губы касаются ее губ, нежная кожа на ней и ...
- Кто-то сказал "целоваться с девушками"?
Дима закричал девчачьим голосом, когда дверь открылась, инстинктивно высоко подпрыгнув и сорвав радужный плакат со стены позади себя. Его мать осторожно высунула голову из-за деревянной двери и посмотрела на группу невинными глазами.
- Дима? Это твой плакат?
Она заметила, что её сын прятал до неприличия большой радужный лист бумаги, который, даже когда был скомкан, всё равно выдавал свою сущность. Радость двухсторонней печати.
- О-о-о, зачем ты его испортил? Я думала, тебе нравятся радуги.
Он не ответил, но его глаза горели решимостью. Это был его шанс. Мам, я гей. Всего три слова. Скажи ей, Дима. Но он не мог произнести их вслух. Особенно когда улыбающееся лицо милой матери так невинно моргало. Так чисто. Как молодая лань, которую спугнёт малейшее движение. Но он должен. В конце концов, если он не раскроет тайну сейчас, то когда? Дима глубоко вздохнул, его лицо становилось жёстче с каждой секундой, пока в нём не появилось что-то шварценеггеровское. Затем в мгновение ока он одарил её глупой улыбкой и снова стал её маленьким Димочкой.
- Я люблю радугу. Мне просто не нравится этот плакат.
Его мать тихонько издала "о-о-о", её глаза как у оленёнка, осмотрели комнату и остановились на следующей жертве, которую она благословила тихим "а-а-а".
- Наташа!
Наташа рефлекторно, но медленно откинулась на это приветствие. Никогда в жизни она не слышала, чтобы кто-то так жутко произносил её имя. Как маньяк, увидев следующего человека, которого скоро не станет.
- Ты хочешь с девушками целоваться. - Сказала мама Димы.
Группа замерла и их дыхания не было слышно. Они обречены. Наташа слишком громко произнесла свою фразу и теперь мама Димы знает кто они на самом деле. Она подумает, что они психически больные? Потеряет ли Дима дом и семью? Или это лишь Наташа потеряла лицо в глазах матери и теперь ей запрещено посещать их дом в будущем? Девушка чувствовала, как её сердце замерзает от ужаса пока она смотрела на женщину средних лет, как добыча на хищника.
- Всё в порядке, - продолжила мать с улыбкой, - я тоже целовала девочек.
Дима расширил глаза, а Вадим и Наташа разинули рот.
- Постоянно! - радостно добавила мама Димы, и её плечи слегка приподнялись от тёплого воспоминания.
Не может быть. Она лесбианка. Она такая же, как и они, и теперь она поделится своим ветеранским опытом с ...
- Все девушки тренировались друг с другом, когда я была молода. Для того, чтобы когда они встретились с мальчиком, который им нравился, они б знали как правильно его поцеловать. О-о-о! Мой муж видел звёзды благодаря мне! У меня было столько опыта!
В комнате почти чувствовался запах подросткового разочарования. И так. Мама Димы вовсе не была лесбиянкой. Она была просто типичной женщиной из Советской России, где, очевидно, целовать девушку - неизбежное зло, которое должно быть совершено для общего блага.
- О… ммм… спасибо. - Сказала Наташа.
- Нечего стыдиться, дорогая.
- Я знаю.
- Хорошо. Я оставлю тебя в покое. Она почти полностью исчезла за дверью, но затем снова открыла её и благословила Вадима своим ланьским взглядом.
- Вадим! Мне нравится твоя рубашка.
- Луи Виттон, - Вадим ответил самодовольно.
Последовало ещё одно призрачное «а-а-а-а» и она наконец исчезла за закрытой дверью. Некоторое время группа сидела в молчании пока не услышали приглушённые крики "сука блядь!" в то время как женщина кричала мужу, чтобы он пошёл есть борщ. Наташа и Вадим посмотрели на Диму вопросительным взглядом, будто хотели спросить почему он ещё не открылся ей. Ему удалось заговорить, но очень тихо.
- Я не могу ей сказать. Она такая нежная. Такая мягкая.
Наташа и Вадим молча смотрели на него, в то время как на кухне снова поднялся шум. Сковороды звенели, ударяясь о поверхности и маленькая женщина эхом отозвалась: "я тебе этот борщ в штаны налью".
- Так! - Дима сложил руки и улыбнулся, - все готовы?
*
- Какого хрена ты имеешь в виду, что он отменён ?! - Дима развёл руками и кричал на дородного милиционера.
Это было нелепо. Они втроём потратили больше часа на то, чтобы одеться как можно ярче, сделать макияж, расставить большие радужные флаги и написать знаки для этого? Это то, чем их встречают, серьёзно? Событие, которого они ждали годами, теперь отменено и никто не позаботился отправить Диме какое-либо предупреждение или официальное письмо? Какой неприятный сюрприз.
- Ты же не серьёзно! - Вадим указал на свои туфли, - я надел для этого свои лучшие каблуки!
- Я хотела целоваться с девушками!
- Ну, педики - плохая пропаганда. - Офицер заложил руки за спину.
- Прошу прощения! - Вадим ахнул, - мы гомосексуалы!
- Ага, - пожал плечами полицейский, - я и сказал. Пидоры.
Все трое искали признаки насмешки в языке его тела или выражении лица, но ничего не нашли. Офицер казался абсолютно искренним и, возможно, в его уме, он также подумал, что ведёт себя очень уважительно. Над молодыми людьми нависла долгая неловкая тишина, давая им понять, что она останется на время. В этот момент они услышали ритмичный стук трости. Мимо группы прошел старик, осмотрел троицу с головы до ног и покачал головой.
- Пидоры… - проворчал он и пошёл дальше, покидая группу с их неловким молчаливым гостем. Они чувствовали себя глупо с этими огромными флагами и знаками на спинах. Не говоря уже о ярком макияже и одежде, которые выделяли их в тот момент, когда они предпочли бы остаться незамеченными.
- Но почему они отменили наш гей-парад? - Спросила Наташа, оправившись от шока. - Это могло стать революционным событием.
- Москва могла войти в историю! - Дима топнул и чуть не уронил любимый радужный флаг.
- О, ммм… - пробормотал офицер, - понимаете, вы навредите детям.
Трио таращилось растерянно и Вадим положил руки на бёдра, его брови соединились. Он любил детей и не собирался терпеть это оскорбление.
- Что вы имеете в виду?
- Ну, - офицер посмотрел на него так будто говорил о чём-то очевидном, - это плохо для развития ребёнка. Если они увидят педиков и узнают, что вы существуете, они тоже станут педиками.
- Тогда, что полезно для развития ребёнка? - Наташа приподняла бровь.
- Ну… девочкам - игрушки для девочек, мальчикам - игрушки для мальчиков. Учить их что собой представляет настоящая семья. Сказки.
- Сказки… - Дима не мог скрыть раздражения в голосе, низко опустив голову.
- Да, знаете там, о Кощее или Бабе Яге.
- Кощей или Баба Яга… - Он подавил желание закричать. Очевидно, о бессмертном чудике и сумасшедшей кошатнице можно было рассказывать вдоволь, но не о двух влюблённых.
- Да. Чтож. Вам, ребятам, лучше идти по домам, ни сегодня, ни в другой день парада не будет.
- Спасибо за письмо. - Дима саркастически пробормотал и его друзья неохотно развернулись на 180 градусов и пошли в том направлении.
Но во время их прогулки их осенила реальность их обстоятельств. К сожалению, не было никаких законов защищавших их. Они могли воспользоваться билетом "преступление на почве ненависти", но кто будет слушать гомосексуалов в гомофобной России? Даже если им удастся провести этот парад, они подставят себя под большую опасность и каждый шаг на высоких каблуках будет означать риск. Определённо найдутся люди, которые попытаются напасть на них или уничтожить их флаги и знаки. Что тогда? Получат ли они справедливость и защиту от полиции во время этого нападения? Они не знали ответа и, естественно, их это расстраивало ещё больше. Может быть, в один день они смогут свободно проводить гей-парады, как это делают в других странах, и им не придётся бояться за свою жизнь. Может быть в тот день их не будут осуждать и не обидят за то, что они славят свою сексуальность и чувствуют себя комфортно в собственной шкуре. Но в данный момент эта дискриминация оставалась ежедневной битвой с которой им прийдётся сталкиваться. Хорошо, что они были молоды и полны боевого духа.
- Не могу поверить, что они даже не написали нам письмо, - пожаловался Вадим. Его каблуки цокали по серым улицам.
- Гомофобы они. - Дима поддержал друга и заправил выбившуюся прядь волос.
- Вся Россия гомофобна. Ненавижу Россию! - сказала Наташа.
Каблуки Вадима ещё некоторое время цокали сквозь гневную тишину, пока все трое не обменялись взглядами. На их кислых лицах росли дерзкие улыбки и у всех появилась одна и та же идея. Они взялись за руки и подняли их.
- Ненавижу Россию! - Группа взревела в том, что, по их мнению, было храбрым вызовом, прямым "пошел на хуй" самому Путину.
- Закрой рты, педики! - Мимо них на мотоцикле проехали лысый мужчина и его сообщник. Но не раньше, чем они брызнули водным шаром на ближайшего к дороге человека. Вадим завизжал красивым сопрано, когда воздушный шар лопнул при ударе и моча покрыла все его 180 см невероятной красоты. Трое друзей остановились, как вкопанные. Наташа и Дима пялились с открытыми ртами, хотя они были разинуты не так широко как у Вадима. Он простоял добрых пять секунд, затем медленно повернулся в сторону вандалов и закричал в том же великолепном сопрано.
- Это был Луи Виттон!
*
Дверь в дом Димы медленно открылась и троица на цыпочках тихонько вошла внутрь. Вадим только надеялся, что милая и нежная за-спиной-ругающаяся мама Димы не увидит, что случилось с его идеальным Луи Виттоном.
- Дима, - прошептал он, - мне понадобится твоя ванная. И твоя стиральная машина.
- Конечно… конечно. - Дима указал ему в сторону ванны. - Полотенца в шкафу.
Они расстались и пока Вадим был занят восстановлением своей красоты и стиля, Дима пошёл в свою комнату, чтобы напиться 4-процентным пивом. Наташа взялась за трудную задачу утешить его и попытаться убедить его в невозможности для мужчины его роста напиться настолько слабым алкоголем.
- Я просто не могу поверить, что они не написали нам письмо! - Дима шмыгнул и залпом выпил всю банку.
Наташа моргнула от его заявления и умения пить. Или, может быть, он смог это совершить только лишь из-за горя? С Димой никогда не знаешь.
- Ты серьёзно? Вадим только что прошёл курс лечения мочой, а ты завис на этом письме?
- Вадим будет в порядке! Но да, я всё ещё думаю об этом письме. Это показывает, насколько отстаёт наша страна. ЛГБТ-сообщество здесь почти не узнают. Почему мы не можем выйти и рассказать всем, кто мы такие?
- Ш-ш-ш, - она обняла его и погладила по волосам, - всё в порядке, Дима, ты сильный независимый гей. Может быть, через несколько лет Россия будет думать, что мы нормальные. И мы будем в детских книжках, прям как этот тупой Кощей и Баба Яга. В любом случае, я почти уверена, что она на самом деле лесбиянка.
Дима замер. Это звучало правдоподобно. Старая бабушка, которая жила одна с котом в избе на куриных ножках. Ему это показалось довольно лесбийским. Идея вспыхнула в его голове и он схватил Наташу за руки.
- Я придумал! Наташа, нам нужно провести Сказочный парад!
Наташа была поставленна в тупик. Неужели слабый алкоголь как-то повредил его мозг? Сказочный парад?
- Дима, ты в порядке?
- Мы позаботимся о том, чтобы мы влияли положительно на развитие детей!
Всё. Наташа была уверена, что она потеряла друга. Он нёс бред. Она не знала, что сказать, и в итоге только посмотрела на него с приоткрытыми губами и не мигая глазами. В тот момент Вадим вошёл в комнату в одном полотенце, мочой уже не пахло.
- Слушай, Дима, можно я-
- Ты будешь Кощеем! - Дима тыкнул в него, оставив своего бедного друга замёрзшим и растерянным посреди комнаты.
*
Каблуки цокали по той же улице по которой раньше шли Дима, Вадим и Наташа. Но на этот раз трио было в костюмах сказочных персонажей. Дима был одет как Змей Горыныч, накрасив лицо чешуйчатым тёмно-серым гримом, а на плечах были нашиты головы дракона. К его спине были прикреплены большие крылья, которые можно было разкрыть потянув за верёвку.
Наташа - одетая как Баба Яга - носила длинный серый парик с красным шарфом, закрывающим волосы. Свободная белая рубашка и длинная синяя юбка украшались традиционным славянским узором. Несмотря на то, что это были бабушкины наряды, если бы не надетый искусственный длинный нос, они бы смотрелись на Наташе довольно стильно. Конечно же, она не забыла пестик и ступку Бабы Яги, которые она заменила на шест и плетёную корзину.
Вадим, будучи Кощеем, тоже носил длинный серый парик с короной на голове. Он даже согласился приклеить бороду к подбородку, а его роскошные каблуки были спрятаны под длинным чёрным плащом. Он нёс на руках игрушечную утку, в которой, согласно сказкам, было яйцо, внутри которого была игла с бессмертной душой Кощея.
Прохожие поворачивали головы, пока трио шло вперед, восхищаясь их впечатляющими нарядами, а некоторые вытаскивали телефоны, чтобы сделать пару снимков. Даже тот же старик, которого они встретили раньше, думая, что они избавились от своих грязных привычек, одобрительно улыбнулся, увидев их на этот раз. Родители остановились со своими детьми, показывая на троих друзей, чтобы их малыши могли лучше рассмотреть их. Одна такая мать зная, как сильно её маленький мальчик любит сказки, обратила на них его внимание.
- Смотри, Сашенька, это Кощей.
Маленький Сашенька с трепетом смотрел на своего любимого героя и Кощей не мог не помахать и дружески подмигнуть ему. Дима огляделся и увидел, что толпа уже достаточно большая. Это не было сборище из тысячи людей, но присутствовало достаточно незнакомцев, чтобы донести своё послание. Это был подходящий момент для их великого разоблачения и Дима наклонился, чтобы прошептать своим друзьям. Вадим и Наташа одобрительно закивали, их лица украшали озорные улыбки.
Наташа подняла свой шест и натянула на конце верёвку, которая выстрельнула конфетти из другого конца. Толпа хлопала в ладоши, но когда она стянула длинную юбку, открыв её короткий вариант с надписью "Баба Яга была лесбиянкой" аплодисменты сменились напуганными вздохами. Дима дёрнул за верёвочки, скреплявшие его крылья и они раскрылись, открывая на одном крыле надпись "быть геем", а на другом - "это - нормально". Каждая буква была написана цветным маркером в соответствии с порядком цветов радуги. Вадим быстро сорвал свой чёрный халат и открыл под ним блестящую радужную одежду, дополненную парой пятидюймовых туфель на каблуке. При виде этого глаза Сашеньки расширились от восторга.
- Ух-ты! Я хочу быть как Кощей! - Он сказал.
Его славянская мать подняла глаза и ахнула от ужаса и богохульства, которым ей посчастливилось стать свидетелем.
- О Боже мой! - Она закрыла глаза Сашеньке.
- Вот пидоры. - Старик проворчал и неодобрительно покачал головой.
Но "пидорам" было всё равно, даже когда толпа выкрикивала оскорбления, пытаясь пристыдить их словами. Дима, Вадим и Наташа знали, кто они такие и за что выступают. Для них это было важнее, чем мнение посторонних, которые не играли значительной роли в их жизни. Они были готовы стать мучениками за своих товарищей по геям и лесбиянкам, бисексуалам и пансексуалам, асексуалам, трансгендерам и любым другим мужчинам и женщинам нетрадиционной ориентации в России. Они знали, что победить в этой битве будет нелегко. Но когда они услышали пару одобрительных выкриков и аплодисментов из разъярённой толпы, они опять стали полны решимости и воли к борьбе. Помня об этом, Баба Яга, Кощей и Змей Горыныч двинулись к красному закату над кремлёвскими башнями.
Не стесняйся купить мне бутерброд с кровью, золотце ты моё!
留言